Chapter 15

 Немедленно поутру первосвященники со старейшинами и книжниками и весь синедрион составили совещание и, связав Иисуса, отвели и предали Пилату. 

 Пилат спросил Его: Ты Царь Иудейский? Он же сказал ему в ответ: ты говоришь. 

 И первосвященники обвиняли Его во многом. 

 Пилат же опять спросил Его: Ты ничего не отвечаешь? видишь, как много против Тебя обвинений. 

 Но Иисус и на это ничего не отвечал, так что Пилат дивился. 

 На всякий же праздник отпускал он им одного узника, о котором просили. 

 Тогда был в узах [некто], по имени Варавва, со своими сообщниками, которые во время мятежа сделали убийство. 

 И народ начал кричать и просить [Пилата] о том, что он всегда делал для них. 

 Он сказал им в ответ: хотите ли, отпущу вам Царя Иудейского? 

 Ибо знал, что первосвященники предали Его из зависти. 

 Но первосвященники возбудили народ [просить], чтобы отпустил им лучше Варавву. 

 Пилат, отвечая, опять сказал им: что же хотите, чтобы я сделал с Тем, Которого вы называете Царем Иудейским? 

 Они опять закричали: распни Его. 

 Пилат сказал им: какое же зло сделал Он? Но они еще сильнее закричали: распни Его. 

 Тогда Пилат, желая сделать угодное народу, отпустил им Варавву, а Иисуса, бив, предал на распятие. 

 А воины отвели Его внутрь двора, то есть в преторию, и собрали весь полк, 

 и одели Его в багряницу, и, сплетши терновый венец, возложили на Него; 

 и начали приветствовать Его: радуйся, Царь Иудейский! 

 И били Его по голове тростью, и плевали на Него, и, становясь на колени, кланялись Ему. 

 Когда же насмеялись над Ним, сняли с Него багряницу, одели Его в собственные одежды Его и повели Его, чтобы распять Его. 

 И заставили проходящего некоего Киринеянина Симона, отца Александрова и Руфова, идущего с поля, нести крест Его. 

 И привели Его на место Голгофу, что значит: Лобное место. 

 И давали Ему пить вино со смирною; но Он не принял. 

 Распявшие Его делили одежды Его, бросая жребий, кому что взять. 

 Был час третий, и распяли Его. 

 И была надпись вины Его: Царь Иудейский. 

 С Ним распяли двух разбойников, одного по правую, а другого по левую [сторону] Его. 

 И сбылось слово Писания: и к злодеям причтен. 

 Проходящие злословили Его, кивая головами своими и говоря: э! разрушающий храм, и в три дня созидающий! 

 спаси Себя Самого и сойди со креста. 

 Подобно и первосвященники с книжниками, насмехаясь, говорили друг другу: других спасал, а Себя не может спасти. 

 Христос, Царь Израилев, пусть сойдет теперь с креста, чтобы мы видели, и уверуем. И распятые с Ним поносили Его. 

 В шестом же часу настала тьма по всей земле и [продолжалась] до часа девятого. 

 В девятом часу возопил Иисус громким голосом: Элои! Элои! ламма савахфани? --что значит: Боже Мой! Боже Мой! для чего Ты Меня оставил? 

 Некоторые из стоявших тут, услышав, говорили: вот, Илию зовет. 

 А один побежал, наполнил губку уксусом и, наложив на трость, давал Ему пить, говоря: постойте, посмотрим, придет ли Илия снять Его. 

 Иисус же, возгласив громко, испустил дух. 

 И завеса в храме раздралась надвое, сверху донизу. 

 Сотник, стоявший напротив Его, увидев, что Он, так возгласив, испустил дух, сказал: истинно Человек Сей был Сын Божий. 

 Были [тут] и женщины, которые смотрели издали: между ними была и Мария Магдалина, и Мария, мать Иакова меньшего и Иосии, и Саломия, 

 которые и тогда, как Он был в Галилее, следовали за Ним и служили Ему, и другие многие, вместе с Ним пришедшие в Иерусалим. 

 И как уже настал вечер, --потому что была пятница, то есть [день] перед субботою, -- 

 пришел Иосиф из Аримафеи, знаменитый член совета, который и сам ожидал Царствия Божия, осмелился войти к Пилату, и просил тела Иисусова. 

 Пилат удивился, что Он уже умер, и, призвав сотника, спросил его, давно ли умер? 

 И, узнав от сотника, отдал тело Иосифу. 

 Он, купив плащаницу и сняв Его, обвил плащаницею, и положил Его во гробе, который был высечен в скале, и привалил камень к двери гроба. 

 Мария же Магдалина и Мария Иосиева смотрели, где Его полагали.